Иногда, чтобы по-настоящему стать собой, нужно пройти через абсурд, боль, гримёрку и десятки чужих ожиданий. Новый американский драмеди «Я была Милашкой Бу-Бу» (2025) — это не просто сатирический взгляд на мир детских реалити-шоу и травм, которые остаются за кулисами. Это пронзительная, местами нелепая, но в конечном счёте очень человеческая история о взрослении, идентичности и праве сказать: «Я больше не чья-то картинка».
Фильм снят режиссёром Кейтлин Селлерс, дебютировавшей в большом кино после нескольких дерзких короткометражек на фестивалях Sundance и SXSW. Её тонкое чувство иронии и в то же время почти документальная честность стали идеальным инструментом, чтобы рассказать историю девушки, чья детская слава стала для неё и катапультой в мир шоу-бизнеса, и проклятием, от которого так сложно избавиться.
Действие происходит в наши дни — но прошлое здесь всё время дышит в спину. Главная героиня, 27-летняя Ханна Фрейзер, — та самая «Бу-Бу», девочка в розовом фатине, ставшая национальной звездой благодаря участию в популярном реалити-шоу о юных конкурсах красоты. Её улыбка была на обложках, её танцы — в телешоу, а мама вечно рядом с микрофоном, будто пресс-атташе. Сейчас Ханна работает официанткой в закусочной в пригороде Атланты, и почти никто уже не узнаёт в ней ту самую «милую Бу-Бу» из прошлого. Она вроде бы ушла от той жизни — но не до конца.
Фильм умело балансирует между комедией и глубокой драмой. Мы видим, как Ханна внезапно оказывается в эпицентре нового интереса к себе: стриминговый сервис решает снять документалку о её детских годах и запрашивает согласие на участие. А вместе с этим в её жизнь возвращаются те, кого она когда-то сознательно оставила в прошлом — мать-манипулятор, бывшие продюсеры, фанаты, которые всё ещё живут её образами, созданными в девять лет.
И тут начинается самое интересное. Картина не ставит себе задачу сделать из героини жертву, хотя она явно получила в своё время слишком много не по возрасту. Но и полностью оправдывать её тоже никто не спешит. Мы наблюдаем за человеком, который отчаянно пытается понять: если тебе всю жизнь говорили, кто ты, можешь ли ты вообще быть кем-то другим?
Атмосфера фильма порой нарочито гротескна — со вспышками неонового света, карамельной цветовой палитрой в флэшбэках и резкими, как из ток-шоу, монтажными вставками. Это умышленное стилистическое решение — словно зрителю показывают, как Ханна помнит своё детство: как бесконечную сцену. Но в настоящем всё тусклее, медленнее, тише — вплоть до момента, когда героиня начинает, наконец, говорить своим голосом.
Меня особенно поразила сцена в мотеле, где Ханна, накрасившись в свой старый сценический образ, молча смотрит в зеркало. Это почти хоррор, но на самом деле — момент боли и принятия. Актриса (здесь, кстати, абсолютно точное попадание в кастинг) не переигрывает, а тонко проживает каждое движение. Не удивлюсь, если её имя начнёт звучать в списках номинантов уже этой осенью.
Второстепенные персонажи тоже не просто фон. Мать Ханны — персонаж, которого ты одновременно ненавидишь и сочувствуешь. Слишком сложная, чтобы просто назвать её «плохой». А подруга героини, пытающаяся устроить свою жизнь вне соцсетей и камер, становится неожиданно важным отражением: что было бы, если бы у Ханны был выбор с самого начала?
Финал — без спойлеров — оставляет легкую горечь и, одновременно, надежду. Не то чтобы всё стало хорошо — но стало честно. И этого, кажется, достаточно. Критики уже сравнивают фильм с работами Греты Гервиг и Лины Данэм, но у «Я была Милашкой Бу-Бу» своя интонация — немного сумасшедшая, немного грустная, и очень живая.
Эта картина вряд ли понравится тем, кто ищет экшен или стандартные «женские драмы». Но если вы готовы на 2 часа заглянуть под маску той самой «милой девочки с экрана» и увидеть, что за ней прячется настоящее, то это кино — для вас. И пусть оно немного странное — зато в нём чувствуется правда. А такой правды, согласитесь, в кино всё меньше.
